Похоже, кто-то заинтересован, чтобы суд над ректором КТУ состоялся уже на том свете
В сентябре прошлого года средства массовой информации облетело сообщение о том, что в своем служебном кабинете при получении взятки с поличным задержан ректор Криворожского технического университета Анатолий ТЕМЧЕНКО. В какой стадии это громкое дело находится 8 месяцев спустя, и где сейчас пребывает его главный фигурант? Об этом «Вестник» имел возможность поговорить с общественным защитником ректора, его супругой Валентиной ТЕМЧЕНКО.
Напомним, что речь шла о сумме в 10500 гривень, которую, как сообщалось, Темченко якобы вымогал и получил от руководителя одной из коммерческих структур за проведение расчета согласно договору подряда на выполнение строительных работ в административных зданиях университета. Также сообщалось, что «откаты» в размере 10-15% от суммы договора, «благодарности» за зачисление на обучение за счет бюджета в размере 10-15 тысяч гривень, «отстегивания» ректору деканами и руководителями структурных подразделений носили системный характер. Причем, распространяя эту информацию, ни правоохранители, ни СМИ, судя по всему, нисколько не были обеспокоены соблюдением законности в отношении лица, вину которого еще предстоит доказать в суде, — везде указывались его полное имя и фамилия. Заинтересованность в негативном общественном мнении вокруг персоны ректора была очевидной.
Впрочем, сегодня, 8 месяцев спустя после громкого задержания, общественность вправе задать содержащимся на деньги налогоплательщиков правоохранительным органам вопрос: завершено ли расследование, доказана или не доказана вина ректора в суде? Но, как оказалось, до ответа на него еще далековато, хотя расследование закончено еще 29 января, а дело назначено к рассмотрению Дзержинским районным судом под председательством судьи Н. Н. Грищенко. Ректор обвиняется в вымогательстве взятки группой лиц по нескольким эпизодам, за что, согласно ч.2 ст. 368, предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от 5 до 10 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет с конфискацией имущества.
9 марта состоялось предварительное судебное заседание по делу, длившееся более трех с половиной часов, в ходе которого к Анатолию Темченко дважды вызывалась бригада скорой помощи. Шесть последующих судебных заседаний не состоялись. Причина — отсутствие обвиняемого Темченко, который не доставлялся из СИЗО в связи с плохим состоянием здоровья. А 13 мая из следственного изолятора он и вовсе был госпитализирован в реанимационное отделение 8-й горбольницы. Впрочем, уже через 7 дней, после вмешательства областной прокуратуры, Анатолий Темченко был возвращен в СИЗО.
Такое развитие событий дает основания общественному защитнику ректора, его жене Валентине Темченко, утверждать, что возбудившая уголовное дело прокуратура Днепропетровской области не заинтересована, чтобы Анатолий Темченко имел возможность принимать участие в судебных заседаниях, используя свое законное право на защиту.
Мы беседовали с Валентиной Максимовной как раз в тот день, на который было назначено очередное несостоявшееся судебное слушание, — 17 мая. Пациента реанимации Темченко в этот же день возили в диагностический центр на обследование по поводу патологии почек.
Ректор Криворожского технического университета Анатолий ТЕМЧЕНКО.— У человека 17 серьезных заболеваний, что полностью подтверждено соответствующей медицинской документацией, — рассказала Валентина Максимовна. — По истечении более 7 месяцев содержания в изоляторе он был доставлен в реанимацию в тяжелом состоянии для оказания неотложной медицинской помощи. Гипертоническая болезнь 3-й степени, обострение панкреатита, усугубление сахарного диабета... Если раньше, при сахарном диабете 2-й степени, он держался на таблетках, то теперь встал вопрос о назначении и подборе дозы инсулина. Кроме того, стенокардия, участившиеся сердечные приступы… Все это говорит о том, что человек медленно, но уверенно движется к состоянию комы.
Еще 29 сентября прошлого года, когда Анатолий Георгиевич только был взят под стражу, из-за давления 240 на 120 его госпитализировали в 3-ю горбольницу. Там он находился на лечении более 20 дней. Врачебным консилиумом тогда было подтверждено наличие у него 17-ти заболеваний, включая ишемическую болезнь сердца. Вообще в течение всего следствия к нему неоднократно вызывали скорую помощь. В 2006 году муж перенес инфаркт, но на это мало кто обращает внимание. Сейчас серьезно стоит вопрос с почками, вероятнее всего, речь идет об опухоли.
— Все то, о чем Вы говорите, как я понимаю, подтверждено документально?
— Вот кипа медицинской документации, вот справки, которые выдает врач СИЗО. Если на предварительное судебное заседание дважды вызывали скорую, то на последующие из-за плохого состояния здоровья Анатолия Георгиевича из СИЗО просто не вывозили. В связи со стенокардией у него риск внезапной смерти 4-й степени, то есть это может произойти в любую секунду. В своей справке следственный изолятор пишет, что «показано обследование больного в условиях многопрофильного стационара в отношении решения вопроса тактики лечения сахарного диабета и почечной патологии». А вот справка за 15 апреля, в которой говорится: «Госпитализация в лечебное учреждение при Днепропетровском СИЗО, а также специализированные больницы, в частности, эндокринологическое отделение при исправительной колонии №81 Винницкой области, гастроэнтерологическое отделение при ИК №85 Киевской области подлежат только осужденные, в отношении которых приговор суда вступил в законную силу».
То есть, человек не получает адекватную медицинскую помощь, потому что не осужден. А на судебные заседания, вот уже 6 подряд, его просто не вывозят в связи с плохим состоянием здоровья… Ввиду отсутствия обвиняемого заседания откладываются, а ходатайства не рассматриваются.
— Казалось бы, если человек привлекается к ответственности, это не означает, что он автоматически теряет все гражданские права, в том числе на охрану здоровья...
— При этом, заметьте, ни я, ни члены нашей семьи сейчас не ведем речь о самом деле. Мы за то, чтобы оно было объективно и всесторонне рассмотрено в судебном заседании. Мы ведем речь лишь о необоснованном содержании под стражей и ставим вопрос об оказании адекватной медицинской помощи 68-летнему человеку. Тем более, тогда, когда дело уже расследовано и передано в суд. Но, похоже, кто-то очень заинтересован в том, чтобы суд над Анатолием Темченко состоялся уже на том свете.
— Второй обвиняемый по делу также находится под стражей все это время?
— Да, хотя 29 января следствие по делу было завершено. Это была пятница, 18.00. Тогда же истек срок содержания обвиняемых под стражей, обоих на следующий день следовало освободить. Ведь они были взяты под стражу 29 сентября 2009 года на срок, который был продлен только до 29 января 2010 года. А сроки содержания под стражей перестают течь в день поступления дела в суд. Возникает вопрос: почему заместитель областного прокурора (Сергей Борисов — Ред.), утверждая обвинительное заключение, не освободил обвиняемых из-под стражи, достоверно зная, что уголовное дело в этот день в суд уже не попадет?
Теперь же, когда вопрос законности содержания под стражей является компетенцией суда, Фемида встает на сторону обвинения, игнорирует факт незаконного содержания под стражей и оставляет прежней уже не существующую меру пресечения. Срок ее действия, подчеркну, истек 29 января. Но суд не удовлетворяет ходатайства защитников об освобождении из-под стражи и избрании более мягкой меры пресечения, как-то подписка о невыезде или залог. Таким образом, 29-го мая будет уже 8 месяцев, как два доктора наук находятся под стражей, из которых 4 месяца — незаконно, без какой-либо меры пресечения.
— Вы имели возможность свидания с мужем за все это время?
— Поскольку следователь в категоричной форме отказывал, более 6-ти месяцев я с мужем не виделась. Точно так же обстоит дело по Игорю ЛУЦЕНКО. Только после 9 марта, когда суд допустил меня к делу как общественного защитника, я получила возможность видеться с мужем. И полгода спустя после задержания я увидела человека, мало похожего на себя прежнего. Ведь при том количестве заболеваний, которые у него есть, находиться в работоспособном состоянии Анатолий Георгиевич мог только благодаря строжайшей диете, хорошему уходу, вниманию и постоянному контролю состояния своего здоровья. Тонометр и глюкометр у нас всегда были под рукой. Стоит ли удивляться, что отсутствие диеты, стрессовая ситуация и постоянное морально-психологическое давление, которое на него оказывают, спровоцировали обострение заболеваний и ухудшение состояния? Чего стоило только то, что его могли привозить из СИЗО в изолятор временного содержания 4-5 дней подряд для проведения следственных действий, где в ожидании вызова (которого могло и не быть) пожилому больному человеку с утра до вечера в тесном холодном боксе приходилось находиться без еды в положении стоя?
Сейчас Анатолий Темченко нуждается в квалифицированной корректировке лечения. Для этого требуются кардиолог, эндокринолог, уролог, которых в СИЗО нет и близко. Там даже о капельнице речь не идет. Можно рассчитывать на одни таблетки, которые Анатолию Георгиевичу приходилось принимать по 15 штук в день. А что значит одна лишь стенокардия покоя? То, что приступ может случиться даже ночью, когда это может либо остаться незамеченным, либо помощь просто не успеет… То есть человек угасает. Дошло до того, что 13 мая он госпитализирован в реанимацию 8-й горбольницы.
— Наверняка Вы куда-то обращались в надежде на изменение отношения к Вашему мужу и подзащитному?
— Куда бы мы ни обращались, получаем отписки о том, что соответствующая помощь ему оказывается. Апеллировали мы и к уполномоченной по правам человека Нине КАРПАЧЕВОЙ, днепропетровские представители которой даже выезжали на место, знакомились с обстоятельствами и сделали вывод, что в СИЗО, на одних таблетках, человека чуть ли не вылечили от всех заболеваний.
Пока это «излечение» не обернулось реанимацией, мы надеялись, что суд таки рассмотрит и удовлетворит ходатайство об освобождении и избрании новой меры пресечения — подписки о невыезде. Ведь препятствовать судебному следствию Анатолий Георгиевич уже не мог бы никак, да и на судебные заседания являлся бы исправно. Но после его госпитализации в реанимацию мы поняли, что если в этой ситуации поднять руки и сдаться, человек просто уйдет на тот свет.
— Вы сознательно ничего не говорите о самом деле?
— Как общественный защитник, я имела возможность с ним ознакомиться и нахожу это дело очень «интересным» по целому ряду причин. Но пока я готова говорить об этом лишь в судебном заседании, которое, я надеюсь, когда-то состоится.
— Хоть в какой-то степени Вам муж признает себя виновным?
— Нет. Ознакомившись с постановлением о возбуждении уголовного дела, он написал, что это провокация. Кем она задумана и какую преследовала цель, говорить пока не время. Сейчас главное — сохранить Анатолию Георгиевичу жизнь и добиться устранения нарушений процессуальных норм. Но при рассмотрении наших жалоб доходит до того, что разбирательство поручают подчиненным или максимум заместителю того должностного лица, на действия которого мы пишем жалобы. А Генпрокуратура категорически не желает провести проверку, перенаправляя все жалобы областному прокурору, который уголовное дело возбудил и допустил нарушение норм процессуального законодательства.
— Как вся эта ситуация повлияла на морально-психологический климат в КТУ, где и Вы работали до недавнего времени, и Ваш сын по-прежнему занимает должность декана экономического факультета?
— С ноября прошлого года я уволилась из КТУ. Что касается обстановки, судить об этом я не буду. Скажу лишь, что в течение 7 месяцев мы не позволяли себе никаких публичных комментариев. Да и сейчас мы не комментируем саму суть дела, как и не строим иллюзий насчет того, что будут наказаны виновные в процессуальных нарушениях относительно сроков содержания под стражей. Мы хотим лишь, чтобы человек получил адекватную медицинскую помощь. И это не попытка спрятаться либо уйти от ответственности. Наоборот — человек должен быть в состоянии, позволяющем принимать участие в судебных заседаниях. Но в этом, кроме нас, похоже, никто не заинтересован.
КСТАТИ. На следующий же день после того, как состоялся этот разговор с Валентиной Темченко, после 2-дневного взятия под контроль 8-й горбольницы работниками прокуратуры Днепропетровской области из реанимации Анатолий Темченко был возвращен в СИЗО, где медицинского стационара нет и возможно лишь частичное амбулаторное лечение. Повышенное давление, из-за которого его не прияли в СИЗО сразу после задержания, теперь не явилось препятствием для заключения под стражу. Причем, как утверждает Валентина Темченко, ее мужа забрали из реанимации прямо из-под капельницы. Будет ли в СИЗО обеспечено назначенное ему введение инсулина трижды в течение дня, говорить не приходится. |
