Движение в жанре "Реквием"
Четвертая премьера с начала сезона-завидная творческая плодовитость, которая под силу далеко не каждому театру. Кто знает, может специфика жанровой направленности, а может, повышенная работоспособность труппы виной тому, что именно театр музыкально-пластических искусств «Академия движения», как никто другой, может похвастаться такой скоростью обновления репертуара. Очередной пример тому - работа художественного руководителя театра Александра Бельского и его «академиков», которая недавно была представлена на суд криворожского зрителя. Произошло это накануне Дня Победы, именно этим праздником и был обусловлен выбор жанра, формы и содержания спектакля. Новинка называется «Реквием», ей, в преддверье 60-летия Великой Побелы и поклонились «академики» всем, кто совершил самый великий подвиг в истории человечества. Посвящение героям: «Памяти отцов и матерей наших, давших нам жизнь и мир»...
По форме «Реквием» представляет собой пластическую балладу в картинах. Часть из них - реализация сугубо авторского эмоционального понимания событий военной поры - материализация посредством пластики и музыки достаточно четкого и плотного ряда ассоциаций и архетипов: молитва, боль, тоска. Большая же часть картин предельно сюжетны: на создание этой части спектакля автора вдохновила повесть Василя Быкова «Альпийская баллада».
Композиционно сцены «Реквиема» четко отделены друг от друга, причем каждая имеет собственное название: «Одиночество», «Любовь и война», «Двое», «Над пропастью», «Самопожертвование». Такое четкое разделение позволило Александру Бельскому придать повествованию предельно драматический характер, а зрителю - не зациклиться исключительно на фабульной стороне сцены и разглядеть за действием главное: вся человеческая жизнь поделена на подобные главы-сцены, просто в условиях войны они сменяют друг друга с молниеносной скоростью. Даже не верится, что сделать все это оказалось под силу столь юным актерам: сколько душевного драматизма нужно высвободить, до какой степени причаститься вселенской человеческой скорби…
Наставник актеров Александр Бельский признается, что достичь всего этого было неимоверно сложно. Причина тому - сам возраст актеров.
- Главное, - говорит режиссер, - было поставить перед каждым четкую задачу и показать, в каком направлении нужно двигаться, помочь актеру пройти сложный процесс психологической адаптации к пониманию всего происходящего с его героем.
Достичь полной эмоциональной и духовной идентификации артиста и персонажа, по словам Александра Бельского, можно только через физическое отождествление себя со своим героем. Но как объяснить человеку, не имеющему еще жизненного опыта, что такое боль утраты, скорбь, одиночество? Нужно, чтобы ребенок, опираясь на уже пережитые позитивные и негативные ощущения, смог представить не рационально, а физически, какие именно чувства переживает человек, которого ему предстоит изобразить, понять, что чувствуешь в пограничной ситуации. Добиться этого, безусловно, нелегко. Однако принцип театральной условности в данном случае может оказаться хорошим помощником: декорации, костюмы, музыка, свет - этот специфический антураж, воздействуя на все органы чувств одновременно, помогает актеру «утонуть» в ситуации и полностью раствориться в образе.
Если говорить о конкретных сценах спектакля, то несколько из них можно с полным правом назвать абсолютным режиссерским успехом Бельского и его труппы. В первую очередь это относится к сцене погони охранников концлагеря за беглецами: здесь от подчеркнутого черно-белого цветового лейтмотива всего спектакля до предела минусуется все светлое. На сцене возникают четыре едва различимые, затянутые в черную форму, фигуры немцев. В их руках вспыхивают фонарики, и пучки света начинают медленно блуждать по рядам зрителей, выхватывая и перемешивая замершие лица. Эффект настолько сильный, что даже подсознательно вздрагиваешь, словно это тебя пытаются разглядеть из глубины лет четверо убийц. Но нет, фонари режут темноту и перемещаются в глубь сцены. Обошлось…
Однако, наверное, главная режиссерская заслуга Бельского в том, что он представил зрителю, в первую очередь молодому, войну, в определенной степени демифологизировав ее. В «Реквиеме» нет налета патетической или лубочно-приключенческой героики. Подвиг народа здесь раскрывается главным образом через его величайшую жертвенность, при этом автору было сложно преодолеть внутренний конфликт между осознанием вынужденной необходимости потерь и колоссальностью их объемов. Именно поэтому режиссер намеренно уходит от абстрактного, безликого человеческого целого в плоскость конкретной человеческой судьбы. Вывод: трагедия народа - трагедия конкретной личности. Война в очередной раз это доказала… |
